Ревизор Империи - Страница 78


К оглавлению

78

И еще Виктор подумал о том, что лучше бы здесь делали прививки от гриппа.

32. Смерть не каждому к лицу

К вечеру выяснилось, что галоши неудобный предмет: земля просохла, и возвращаться в них было жарко. Виктор не придумал ничего лучше, как положить их в пакет из старой оберточной бумаги, найденной в "казарме" и нести в руках. "Надо срочно изобретать авоськи", думал он.

На углу Карачевской и Базарной внимание его привлекла небольшая часовня, похожая на башенку детской крепости; часовню он приметил еще во время первого посещения Базара, но тогда было как‑то некогда ее рассматривать. Сама часовня была четырехгранной, оштукатуренной, и выкрашена в белый и темно — голубой цвета; ее благообразный вид несколько портил косоватый цилиндр поставленной неподалеку афишной тумбы.

— "Брянский вестник"! Покупайте "Брянский вестник!"

Пацан в картузе, лет десяти — одиннадцати, бойко размахивал газетой, зажатой в руке. Интересно, ходит ли он в школу, подумал Виктор. Впрочем, занятия в первой смене полюбому должны были уже завершиться.

— Последние новости! Кайзер готовит газовую войну! Огромные запасы горчичного газа! Будут уничтожены целые города! Перебежчик фон Шредер из германского штаба раскрывает коварные планы!

Виктор уже шарил по карманам в поисках мелочи, как в этот момент его окликнули по имени — отчеству. Перед ним стоял Веристов. Как‑то уже второй раз они сталкиваются вместе именно на базаре. Хотя куда тут большей частью народ ходит после работы? В церковь и на базар. И где начальнику тайной полиции проще встречаться с агентами под видом невинного шопинга? Штирлиц в музей ходил, но музея тут нет. Виктор поздоровался, и сделал вид, что любуется часовней. Собственно, он это и делал до того, как его окликнули.

— Часовней любуетесь? — услышал он вполне предсказуемый вопрос.

— Да. Успокаивает. А то в газетах всякие страсти пишут, и это отвлекает от работы.

— Ну да, ведь мыслительный процесс, — и молодой начальник тайной полиции неопределенно покрутил рукой у головы, — не подчиняется распорядку. Бывало, по грибы пойдешь или на охоту, а в голове очередное дело. Кстати, с этой часовней связано дело Обросимова. Не слышали? Разумеется, не слышали. О нем уже перестали судачить.

— А что за дело?

— Мое первое дело в этом городе. Будет время, как‑нибудь расскажу.

"А сейчас у него, значит, нет времени. Замахал этот Коломбо. Странные у него методы, очень странные. Чего он хочет? Просто вывести из равновесия своим преследованием? Не похоже. Втереться в доверие? А зачем? Чего он хочет‑то? Все, что угодно, но только не расколоть меня, как попаданца. Даже просто, как мутного фраера. Или ему нужен мутный фраер? Выйти через меня на Добруйского? Кажется, я уже думал об этом… не помню…"

— Тоже по хозяйству ходите?

— И по хозяйству, и по делам… Что‑то купили?

— Нет, это галоши. Никак не приспособлюсь.

— Если не секрет, а зачем они вам? У вас туфли на толстой подошве из светлого каучука. Их вам тоже подарили?

— Купил их совершенно случайно, а вот теперь нигде не могу найти такие.

— В мире известно несколько обувных фабрик, которые могли бы ставить клеймо "Марко". Но до нас не доходило, чтобы какая‑то из них могла такие делать.

— Какая‑нибудь опытная партия, наверное?

— Может. Но, судя по вас, опыт успешный и по цене доступен. Хотя в обувном деле все может быть. Изобрели, к примеру, новую подошву, а тут фабрику раз, и прикрыли за долги. Или погорели на другой продукции. А то и в прямом смысле погорели: продавцы кож могли нанять поджигателей. За триста процентов прибыли капитал пойдет на любое преступление, так, кажется?

"Теперь до обуви доколебался. Но раскручивать не стал. Почему? А может, просто развлекается, в сыщика играет? Жизнь тут довольно скучная, а возьми меня, чтобы надавить — и снова бумаги — протоколы. Комп бы ему с игрушкой."

— Не знаю, мой капитал пока скромный. А вас, говорят, можно поздравить?

— С чем? — Лицо шефа бежицкого гостапо выразило искреннее удивление.

— Слышал, что ваши агенты полностью парализовали работу большевистских организаций. Или скоро парализуют.

— Это не совсем так. Вернее сказать, совсем не так. А еще вернее сказать, ситуация совершенно иная, чем ее себе представляют… Виктор Сергеевич, у меня к вам назрел разговор, в котором вы гораздо более заинтересованы, чем я. Не подумайте, я не хочу делать вас своим осведомителем или провокатором, у меня есть более подходящие люди. Разговор лично о вас, и не о вашем прошлом, хотя оно и любопытно, а о вашем будущем. Разговор долгий, а здесь шумно и народу много.

— Предлагаете продолжить у вас в отделении?

Веристов улыбнулся.

— Это не казенная беседа, да и до отделения далеко, а я, кстати, еще не обедал. Вы не против того, чтобы посидеть у Причахова, а заодно и подкрепиться?..

…Веристов предложил сесть за столик в углу зала, возле хамеропса. Лангет с гречневой кашей, черный кофе и блюдо с расстегаями появились перед Виктором моментально, словно на столе была скатерть — самобранка. Половые здесь старались быть незаметными. Веристов предпочел пожарские котлеты с картошкой фри, стакан молока и бутерброды.

— Стараюсь не набирать веса, при нашей работе это опасно, — объяснил он. — Прежде чем я изложу вам суть дела, попробую изложить общую ситуацию: там вам будет проще ориентироваться. Горчички?

78